Home News

Николай Андрианов

22.08.2018

видео Николай Андрианов

Во Владимире открыли памятник великому гимнасту Николаю Андрианову

И вот когда 18-летний Андрианов появился уже на взрослом помосте, когда он показал свои новые, сложнейшие комбинации, в него снова поверили. Его берут запасным участником на чемпионат мира 1970 года, через сезон он едет на европейское первенство в Мадрид и привозит оттуда две золотые медали. А еще через год Андрианов — абсолютный чемпион СССР и олимпийский чемпион Мюнхена в вольных упражнениях. Головокружительный взлет!



Чемпионы начинаются с детства. Оно бывает безмятежным, радостным, а бывает и трудным. Так вот, детство Коли Андрианова было несладким. Рос без отца. Мать работала на заводе, забот хватало — в семье еще четверо детей. Не могла она уследить за всеми, и Колька постепенно совсем отбился от рук. В школе пропускал уроки и целыми днями пропадал на речке, научился курить.


николай андрианов

Был у него закадычный приятель — Женька Скурлов. Так вдвоем и ходили. Загорают, бывало, на Клязьме, Колька папироской дымит, а Женька то колесо сделает, то стойку выжмет, то на руках пройдется. Скурлов занимался в спортивной школе и все звал товарища записаться в секцию гимнастики. Но Коля только сплевывал горькую слюну: «Не видел я твоей гимнастики...» Все-таки уговорил Женька дружка, затащил однажды в зал. Тренер Толкачев записал в своем дневнике: «Принят Коля Андрианов, 5-й класс. Способности средние. Ершист. Упрям». Да только этот упрямец через месяц пропал — надоело ему, видите ли, на тренировки ходить! И если бы не Толкачев, не знали бы мы сейчас о гимнасте Андрианове. Разыскал Николай Григорьевич маленького упрямца и буквально за руку снова в спортшколу привел.

Во Владимир Толкачев приехал из Норильска, возглавил детскую гимнастическую спортшколу. Требования предъявлял жесткие, заставляя работать на совесть, но ведь и сам из зала не выходил целыми сутками.

Зал во Владимире был, прямо скажем, плохонький. Повернуться толком негде. Когда ребята на перекладине крутили «солнце», то ногами задевали потолок. Опорный прыжок разучивали — разбег делали из коридора. А вольные упражнения исполняли по кусочкам: в одну сторону акробатической дорожки, потом— в другую. Ковра-то не было. Снаряды в школе были старые, поломанные, и Толкачев много сил потратил, чтобы достать новое оборудование. Он вообще за дело взялся с душой, задумал с самого начала все поставить на широкую ногу. Николай Григорьевич мечтал о том дне, когда во Владимире появятся свои гимнастические знаменитости.

Приоткроем двери в гимнастический зал. Здесь нет юпитеров, восторженных зрителей. Здесь царит труд — упорный, каждодневный.

Толкачев проявил себя отличным директором — хозяйственным, рачительным. Спортшкола крепла прямо на глазах. Но Николай Григорьевич занимался не только хозяйственными вопросами. Он не мог жить без тренерской работы. Прирожденный учитель, воспитатель, Толкачев нашел свое призвание в нелегкой, но прекрасной работе с детьми. Он изучал труды Макаренко и Сухомлинского, штудировал горы другой педагогической литературы, старался идти в ногу с временем. В спортшколе на стене висел огромный лист бумаги, тщательно разлинованный на много клеток. Это — план подготовки владимирской школой чемпионов города, страны и мира. Все учащиеся спортшколы видели, кто когда должен выполнить определенный разряд, победить на соревнованиях, разучить сложнейший элемент. Никого не забыл Толкачев, всем ребятам дал задания.

Н. Г. Толкачев: «...с Колькой было нелегко. Запущенный мальчик. Принес, дневник — сплошные двойки. Узнал я подробнее от ребят; в школе Андрианов хулиганит, дерзит учителям, уроки прогуливает, никого не слушается. Пошел к его матери, побеседовали по душам. Она мне сказала, что мужская рука нужна Кольке. И мы решили, что я возьму Кольку жить к себе, а то пропадет совсем, И я Колю как бы усыновил... Вдруг случайно узнаю, что его бывшие дружки дразнят Колю: «Приемыш, приемыш!» — а он не обижается. Он думал, что его так зовут потому, что он умеет делать приемы самбо...» Толкачева вызвали в школу. Учительница на него набросилась: «Вам давно следовало бы прийти! У вашего сына четыре двойки, и он может остаться на второй год. Вы понимаете?» Толкачев насупился: «У Николая отца нет. И вам следовало бы это знать. Но мы все выучим к Новому году. И двойки будут исправлены именно к этому сроку. На второй год Николай не останется». Николай Григорьевич сказал «мы», потому что Колька стал ему родным.

Они оба засели за учебники. Было трудно, потому что Колька основательно отстал от программы, и Толкачев, словно репетитор, сидел с учеником часами. Колька сопел, мучился, упрямился, злился, но отступать было некуда. Перед ним было поставлено условие: если будут двойки, то с гимнастикой придется распрощаться.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9

rss